| Ostap | Дата: Среда, 23.09.2009, 08:05 | Сообщение # 1 |
 ИскИн
Группа: Администраторы
Сообщений: 1237
Статус: Offline
| Город перестал гореть два дня назад. Грабили его страшно, хотя сильного сопротивления его защитники и не оказали. Просто он был первой военной добычей в этой кампании, которую ждали так долго. Просто он безропотно терпел, пока имперская солдатня вымещала на нем свой страх перед прыгающими с деревьев гигантскими кошками и рассказами о могущественных магах Востока.
Город уже почти не горел. Кое-где ниточки черного дыма еще тянулись к небу, но толстых канатов, которыми небо было притянуто к земле, уже не было. Не ревел огонь над посадами, не рвался к небу многоголосый рев избиваемых, насилуемых, убиваемых горожан. Все реже на узких по-восточному улочках Вирга можно было встретить пьяного имперского латника, который бы тащил куда-то мешок с бывшим имуществом местных. Полностью жизнь вернется сюда еще не скоро, но она уже начала это делать. С момента, когда первый маршал Империи Патрик Фрейвеллинг вспомнил, что город еще может пригодиться.
Город уже стал называться по новому – Йоренбург. Так повелел опять же первый маршал. В честь украденного у смерти молодого Императора. В честь возрожденной надежды на жизнь всей Империи Рэя. В честь первой войны, за последние пятнадцать лет, которая опустошала чужие земли.
Сам маршал сейчас смотрел на город с вершины холма, на котором стоял его шатер. Вокруг деловито шумел полевой лагерь: солдаты готовились к продолжительному маршу и спешно ремонтировали снаряжение и доспехи, командиры полков доводили приказы до своих капитанов, повар кавалерийского полка из Карфенака готовил обед с использованием местных пряностей – видимо в порядке эксперимента. Все были заняты делом, армия вообще нетерпима к тем, кому нечего делать. А герцогу Фрейвеллингу было решительно нечего делать. План кампании составлен, приказы доведены до командиров частей, все делают точно, что положено в указанные рамки времени, а полководец сидит на холме и предается унынию.
У ног Патрика зашевелился Азар. Огромный, размером с теленка, пес, раскрыл пасть, продемонстрировав любому желающему отличный набор клыков. Смрад, вырвавшийся из пасти животного, заставил герцога поморщиться. Он легонько пнул пса в голову носком сапога:
- Сколько раз говорено тебе, скотина, не разевать пасть в присутствии высшего дворянства Империи…
Фраза была произнесена лениво и отрепетировано. Так же отрепетировано выглядело и действие пса: чудовищные челюсти сомкнулись на ударившей его ноге, обозначив движение, способное оставить герцога без ноги.
- …и не сметь слюнявить сапоги оного.
Рука в бардовой перчатке потрепала пса по короткошерстному загривку, заставив челюсти разжаться.
- Интересно, почему нормально поговорить, не подбирая слова и не делая намеки, я могу только с тварью, созданной чтобы убивать? – произнес герцог. Слова, произнесенные только для себя, слышал еще и ординарец Фрейвеллинга, но тот к монологам своего командира привык, а потому даже не подумал отвечать.
- Видимо потому, что убийца-гончая, которая без рассуждений загрызет что вражеского латника, что селянку, по сути своей проста и бесхитростна, а стало быть - более чиста и гуманна. Не в пример кровопийцам генералам!
Называя своих генералов «кровопийцами» Патрик ни секунды не грешил против истины. И пусть они не пили кровь в прямом значении этого слова, но метафорически – вполне даже глотали. Его, Патрикову кровь.
Он думал на войне он отдохнет от мерзкого двуличия, ханжества и лести Императорского двора. О, как он теперь понимал своего родителя, герцога Максимуса Фрейвеллинга! Проведя всего полгода при дворе Йорена Третьего Патрик понял раз и навсегда: удел Фрейвеллингов – война! На этой стезе древний род мог принести пользу стране, да и сам спасался от тоски придворного существования.
Увы, кровопийцы последовали за ним сюда, презрев опасности и отвергнув удобство и безопасность императорской столицы. Вечером, сразу же после взятия Вирга, Патрик наслушался и о своем стратегическом гении, и о беспримерном героизме, который он являл в бою. Он! В бою!!! Да он с Азаром у ног все сражение за Вирг просидел в этом самом кресле на этом самом холме! И практически все кто хвалил его так грубо, простояли за его спиной! Очень хотелось тогда отхлестать льстецов по щекам и отправить с каким-нибудь поручением в пекло разграбляемого города. Чтобы у глупцов появилось хоть какое-то понимание о войне! Отец, скорее всего, так бы и поступил. А его постоянно удерживают доводы что этот толстяк, - кузен графа Арино, а тот верный вассал. Прогнать от своего присутствия кузена верного вассала – оскорбить его. А сейчас так мало верных вассалов и разбрасываться лучшими из них – верх глупости!
Или вчерашний разговор на дележе военной добычей. Еще во время подготовки штурма Патрик заявил своим генералам, что военная добыча будет делится на равные части по количеству участвующих в походе знамен. Но сразу после штурма генералы, точнее один из них, торгаш из Оутембри Конрад Стаддорн, потребовали своим войскам премию, за то что они первыми вошли в город, явив тот самый «беспримерный героизм». Ха! Как будто у них был выбор! Вчерашних мятежников использовали как пушечное мясо, да и они сами прекрасно это понимали. Потому, верно, и были так дерзки вчера… Надо оутембрийский полк оставить здесь, а то они совсем от рук отобьются!
«Надо заканчивать с тоской!», - подумал герцог. – «Отец никогда не позволил бы себе…»
Тут первого маршал пронзила догадка, что поведение его отца во многом было маской, скрывающей его настоящего от того, что он терпел с трудом. Она не была ничем объяснена, просто отчего-то казалось, что это именно так!
«Что ж!» - подумал Патрик. – «Стоит проверить. Что если от Йоренбурга кампанию поведет не просвещенный Патрик Фрейвеллинг, а прямой потомок Максимуса?»
Патрик решительно поднялся, пихнул Азара в бок.
- Вставай, лентяй! Пора собираться к выходу! Еще один город и, клянусь Святым Данатой, мы возвращаемся в Империю!
|
| |
| |
